Вся библиотека >>>

Содержание >>>

 

 

Архивы. Периодические издания – журналы, брошюры, сборники статей

Журнал Здоровье


84/7

К 40-летию Победы

 

 

ПЕТРОВСКИЙ Борис Васильевич, академик, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, директор Всесоюзного научного центра хирургии АМН СССР

 

С. ТИМОФЕЕВА, корреспондент «Правды»

 

Мoe  посвящение в военно-полевую хирургию произошло еще в 1940 году—на Карельском перешейке, во время боев с белофиннами. Как главный хирург полевого госпиталя, я в ту наисуровейшую зиму работал в палатках, много оперировал, получил хорошую военную закалку.

И вот отгремели бои. Я снова дома. Деревянный походный чемоданчик отдан четырехлетней дочери Марине и стоит у нее под кроватью. Знали бы мы, что он потребуется мне так скоро!

После тяжелого военного года хотелось отдохнуть у моря. И вот в кармане билеты на поезд Москва—Сухуми на 23 июня... Этот поезд ушел без меня. А я уже вечером 22 июня 1941 года надел военную форму.

На Белорусском вокзале нас, военных врачей, погрузили в теплушки. Устроились на нарах, покрытых соломой, стали знакомиться. Оказалось, что хирургов среди отбывающих немного; остальные—терапевты, стоматологи, педиатры.

Все мы чувствовали тоску по семьям, с которыми очень тяжело было расставаться. Грядущие грозные события нам еще представлялись неясно, но мы думали, что война закончится скоро нашей победой. Нас не покидало чувство уверенности и профессионального энтузиазма. Здесь же, в поезде, имеющие военный опыт стали учить коллег азам военно-полевой хирургии.

Война сразу же напомнила о себе: за Можайском стали встречаться эшелоны  с женщинами и детьми—это начиналась эвакуация населения на восток.

Лица друзей стали строже, разговоры—тише. Под Смоленском наш поезд попал под бомбежку, в вагонах оказались убитые и раненые наши товарищи...

Часть врачей осталась в Смоленске, часть выехала в Минск, а наша сравнительно небольшая группа имела направление на Витебск. Город пылал: за него шли ожесточенные бои. Госпиталь, экстренно развернутый в одной из школ, работал с предельной нагрузкой, под непрерывными бомбежками и артиллерийским обстрелом. Через три недели мы вместе с ранеными и всем хирургическим госпитальным имуществом передислоцировались в Волоколамский район.

уть хирурга лежит туда, куда лежит путь армии. Мне, например, пришлось работать в госпиталях Тулы, Орла, Ленинграда, пройти всю Польшу до Одера и встретить победу в Берлине.

Каждый месяц, день, час войны, наполненный беспредельным напряжением, давал хирургу новый опыт, новые знания. Мы помнили заповеди великого Н. И. Пирогова, помнили наставления своих учителей: Н.Н.Бурденко, П. А. Герцена, А. В. Мартынова. Но жизнь ставила перед нами непредвиденные задачи, учила искать и находить выход из сложнейших ситуаций, каких не было и не могло быть во время прежних войн.

Развертывание операционных в разоренных, сожженных, разрушенных дотла населенных пунктах; сохранение инструментов, экономия перевязочных материалов, обезболивающих средств—вот повседневные заботы фронтового хирурга. И, конечно, обучение всего персонала, особенно врачей. Оно проводилось постоянно во время каждой передышки между военными действиями и поступлением раненых.

Работа продолжалась и под бомбежкой. Ни врачи, ни сестры не покидали своих постов. Хотелось спасти как можно больше раненых, хотелось, чтобы они не оставались инвалидами. А страх за собственную жизнь, усталость, тоска по семье, тревога за близких отходили на второй план.

Вспоминается Тула и ее героическая оборона. Город стал огромным полевым госпиталем и вместе с тем—медсанбатом. Врачи и сестры работали сутками; некоторые сами были контужены, страдали сердечными приступами, но величайшее нервное напряжение, величайший накал патриотических чувств давали силы преодолеть все трудности.

Нам очень помогали тульские женщины. Они убирали палаты, умывали и кормили раненых. Не хватало многого, но самой ощутимой была нехватка крови для переливания тяжелораненым, поступавшим непрерывным потоком во время серьезных военных операций. И тогда весь медицинский персонал, легкораненые, жители прилегающих улиц, в большинстве своем женщины, становились донорами. Как помогала эта жизненная сила—женская кровь спасать славных защитников Родины!

Мастерство хирургов, теплый, материнский уход персонала, а также боевой дух наших раненых бойцов и командиров способствовали возвращению в строй более 72 процентов-раненых, чего не было ни в одной из воюющих армий.

Н.Н.Бурденко, С.С.Юдин и другие ведущие хирурги, приезжавшие в 1941—1942 годах в Тулу, поражались выносливости раненых, выживших после открытой травмы грудной клетки, повреждений крупных сосудов. «Таких чудес,—говорили они,—во время первой мировой войны мы не наблюдали»:

Как сейчас вижу лицо солдата, повлажневшие глаза генерала. Он сам прикрепил орден Ленина к рубашке раненого, обнял его и поцеловал.

Великое счастье испытывали мы, хирурги, когда удавалось спасти тяжелораненого. Но знали мы и горечь утрат. Воспоминания о них не дают покоя и сейчас, через сорок с лишним лет.

Однажды в госпитале мне показали молодого лейтенанта. «Доктор, мне страшно, у меня появился страх смерти»,—повторял он. Я осмотрел его—рана плеча с переломом, небольшая рана под левой лопаткой. Распорядился наложить гипс, сделать перевязку и отправить в палату до утра, а сам пошел оперировать.

Утром мне доложили, что лейтенант умер: у него оказалась поврежденной сердечная сорочка и произошло сдавление сердца кровью и жидкостью. Мы этого не предполагали. После столь тяжелого урока стали всегда тщательно обследовать подобных раненых и оперировали, как правило, с успехом...

А каких усилий стоила борьба с анаэробной инфекцией! Это теперь разработано мощное оружие против нее—камеры гипербарической окси-генации, которыми оснащены медицинские учреждения страны. Тогда же после огромных, так называемых лам-пасных разрезов, даже после ампутации конечностей часто наступала катастрофа, и до слез было обидно из-за несовершенства медицинской науки терять молодых, полных жажды жизни людей.

И когда отгремела Великая Отечественная война, многие из ее участников—медиков стали анализировать результаты деятельности медицинских служб. Было принято решение об издании 35-томного руководства «Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (редактор профессор Е.И.Смирнов). Ведущие хирурги получили миллионы историй болезни и вместе со своими коллективами в Ленинградском военно-медицинском музее, применяя электронные счетные машины, стали разрабатывать эти дорогие нам, как их называли раньше, «скорбные листы». Много в них было горя, но много они подали мыслей, важных для развития хирургии и медицинской науки в целом. Мы, участники этого издания, гордимся той пользой, какую оно принесло современной медицине.

...Помнится, с какими чувствами жили, сражались, трудились люди в последний, победный период войны. Враг сопротивлялся отчаянно, потери с обеих сторон были большими. Каждому участнику войны так хотелось дожить до Победы!

Перед штурмом Берлина, в апреле 1945 года, в 8-й Гвардейской армии, которой командовал прославленный полководец В.И.Чуйков, я осмотрел 100 бойцов, беседовал с ними. Оказалось, что большинство солдат и офицеров имели ранения, многие были ранены по 5—6 раз. Да, прав был один из маршалов, сказавший: «Войну мы выиграли ранеными...»

Июнь 1980 года. В Кисловодске—городе-курорте, ставшем в годы Великой Отечественной войны городом-госпиталем, по инициативе ЦК ВЛКСМ и Комитета ветеранов войны встретились медики-ветераны Великой Отечественной. Их было больше 300. В этой волнующей встрече приняли участие маршал В. И. Чуйков, генерал-полковник Е.И.Смирнов, руководители Ставропольского обкома КПСС и ЦК ВЛКСМ.

Тысячи   жителей   приветствовали бывших фронтовых медиков, дарили им цветы; многие плакали. В эти дни был заложен монумент героям-медикам, одна из улиц названа в их честь.

Память о днях Великой Отечественной войны неразрывно связана для нас с мыслями о будущем, с тревогой за судьбы мира. И как не быть этой тревоге, когда нынешняя международная обстановка так сложна, так напряженна и опасна? Администрация Рейгана стремится ввергнуть человечество в пучину новой, еще более страшной войны, делает ставку на достижение военного превосходства. Вашингтонским милитаристам уже мало той гонки вооружений, которую они развернули на земле, они хотят иметь военные полигоны и в космосе.

Коммунистическая партия, Советское правительство твердо противостоят этим человеконенавистническим планам. Предложенный Советским Союзом комплекс норм отношений между ядерными государствами содержит обязательства, которые послужили бы делу предотвращения новой войны, пошли бы на благо человечества.

Последовательно и настойчиво ведя борьбу за оздоровление международной обстановки, Советский Союз укрепляет и свою обороноспособность. Достойной отповедью поджигателям новой войны прозвучали слова Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища К. У. Черненко, сказанные на встрече с рабочими московского металлургического завода «Серп и молот»: «Июнь 1941 года не повторится. Любого агрессора настигнет незамедлительное возмездие».

Советские люди глубоко убеждены в том, что мир можно отстоять. Но для этого надо удвоить, утроить свои усилия в борьбе за предотвращение ядерной войны, за укрепление экономического могущества нашей Родины. И мы, врачи, готовы вместе со всем народом беззаветно трудиться, отдавать все свои силы, всю энергию и знания ради сохранения самой большой ценности на Земле—человеческой жизни!

 Шестьдесят седьмой год идет с того дня, как свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция. За это время в стране произошли глубокие социальные перемены. Средняя продолжительность жизни, составлявшая в 1927 году 44 года, в семидесятых шагнула за 70.

Но мы не просто дольше живем—мы молодеем. Реже и реже слышим теперь слова «пенсия по старости», поскольку они перестают отражать действительность: 55-летние женщины сейчас, как правило, моложавы и энергичны, да и 60-летнего мужчину язык не повернется назвать стариком.

У тех, кто подошел к пенсионному возрасту, есть возможность строить планы на будущее сообразно собственному выбору. Можно продолжать трудиться на прежнем месте, можно подыскать дело полегче и на неполный рабочий день. А можно уйти на заслуженный отдых, чтобы в большей степени реализовать свои духовные наклонности, заняться спортом, помогать воспитывать внуков. При этом не придется волноваться за завтрашний день, так как пенсия—доход гарантированный. И трудно себе представить, что может быть иначе.

Тем не менее в капиталистических странах забота о пенсии тревожит человека смолоду и уж действительно до седых волос. Американские трудящиеся, например, как мужчины, так и женщины, имеют право на ролучение пенсии лишь по достижении 65 лет, а год назад президент Рейган подписал законопроект о постепенном повышении возраста ухода на пенсию до 67 лет.

Система социального страхования в Соединенных Штатах Америки предусматривает поступление средств в пенсионный фонд из двух источников. Наполовину его составляют обязательные взносы рабочих и служащих из заработной платы (вместе с подоходным налогом и другими неизбежными вычетами они сокращают заработок вдвое), и лишь половину пенсионного фонда отчисляют владельцы компаний, где люди трудятся. Но и эта система, столь выгодная предпринимателям, переживает ныне серьезный кризис.

Дело в том, что затяжной спад в экономике, усугубленный просчетами «рейгано-мики»—экономической политики нынешней администрации США, привел к резкому росту безработицы в стране. В прошлом году вовсе не имели работы или против своей воли были заняты неполный рабочий день около 20 миллионов трудоспособных американцев. Разумеется, они не в состоянии вносить требуемую долю в пенсионный фонд. По этой и ряду подобных причин в фонде социального страхования образовался ежегодный 20-миллиардный дефицит.

При решении этой проблемы представители двух ведущих буржуазных партий в конгрессе—республиканской и демократической—достигли «компромисса»: одни согласились на увеличение обязательного взноса рабочих и служащих в пенсионный фонд, другие—на фактическое сокращение размеров пенсии. Иначе говоря, нашли выход \ из положения исключительно за счет трудящихся.

В нашей стране, как известно, никаких отчислений от заработной платы, кроме невысокого подоходного налога, не делается. Выплата пенсий производится исключительно из фондов общественного потребления, причем реальные доходы пенсионеров не ограничиваются получаемой денежной суммой. Неизменно низкие квартирная плата и стоимость коммунальных услуг, бесплатная медицинская помощь, дешевый общественный транспорт и некоторые другие факторы, обеспечиваемые за счет тех же фондов, позволяют ушедшим на пенсию советским гражданам не менять привычного образа жизни.

О таких гарантиях американские трудящиеся могут лишь мечтать. Уход на пенсию для них почти неизбежно связан со значительным снижением жизненного уровня, необходимостью подыскивать более дешевое, а следовательно, худшее жилье, до предела урезать самые насущные расходы. Особенно трудное время для пожилых американцев—зима, когда они нередко вынуждены делать выбор между питанием и отоплением. То и дело встречаются в американской печати сообщения о гибели престарелых в результате переохлаждения. Разумеется, здесь не идет речь об отошедших от дел представителях большого бизнеса и финансовых тузах: они живут безбедно.

Не только социальные системы, но и повседневная политика двух государств—СССР и США—диаметрально противоположны. Коммунистическая партия, Советское правительство заботятся о том, чтобы год от года улучшалось положение людей старшего поколения наряду с ростом благосостояния всего советского народа. Только за последние годы повышены пенсии различным категориям трудящихся; выплачивается 20-процентная надбавка за длительный и непрерывный стаж работы на одном предприятии. Особой заботой окружены у нас инвалиды и участники Великой Отечественной войны, для которых предусмотрены специальные льготы.

Белый дом, напротив, с 1980 года особенно резко усилил наступление на жизненные права американцев. Было свернуто более 20 социально-экономических программ. В угоду монополиям военно-промышленного комплекса постоянно сокращаются бюджетные ассигнования на социальные нужды. Так, в прошедшем финансовом году они были урезаны примерно на 45 миллиардов долларов. Под нож попали и без того хилые программы продовольственной и медицинской помощи нуждающимся. Число людей, имеющих доходы ниже официального уровняг бедности, превысило 34 миллиона человек. Десятки миллионов людей голодают. По различным данным в США сегодня от 2 до 4 миллионов бездомных, значительную часть которых составляют оказавшиеся без средств к существованию старики.

Неудивительно, что все большее число американских пенсионеров ощущают себя париями общества. Мне вспоминается история жительницы штата Нью-Йорк Эллен Комарек, которую поведал четыре года назад журнал «Бизнес уик». Она проработала 33 года телетайписткой в «Уэстерн юнион телеграф компани» и вышла на пенсию. Ейбьшоопределено 126долларов в месяц (в Нью-Йорке, например, плата за комнату составляет в среднем 225 долларов). За 10 лет пенсия Эллен сократилась до 10& долларов в результате увеличения страховых взносов для ее возрастной группы и возросших сборов в программу медицинского обслуживания. Кроме того, как писал журнал, 100-процентное подорожание жизни за этот период еще больше подорвало покупательную способность ее пенсии. «Инфляция убивает меня»,—призналась тогда старая женщина журналисту.

В этой связи не могу не рассказать об одной из многочисленных пенсионерок, живущих в нашем доме. Зовут ее Полина Степановна. Ей около 70. Это сухощавая, подвижная женщина, к ней абсолютно неприменимо слово «старушка». За плечами—почти сорокалетний стаж рабочего человека. Вырастила троих детей. Младшая дочь живет с ней.

На пенсию Полина Степановна вышла 11 лет назад, но привычка к активному образу жизни не позволяет ей сидеть сложа руки. С 20-процентной надбавкой ее пенсия превысила 90 рублей. 130 рублей она зарабатывает дополнительно, работая в ДЭЗе. Несколько лет назад они с дочерью приобрели просторную двухкомнатную кооперативную квартиру, обставили ее красивой современной мебелью, купили цветной телевизор.

Про Полину Степановну не скажешь, что она очень загружена. Работа занимает 3—5 часов. Остальное время отдается внукам, любимым занятиям. Она улыбчива, доброжелательна к людям, и они платят ей тем же.

Пенсионеров у нас в стране более 50 миллионов человек. Они полноправные и уважаемые члены нашего общества. Мы ценим их жизненный опыт, и есть такие сферы, как, например, служба быта, где крайне необходима их помощь.

Такие вот разные судьбы у людей труда в странах, где правит капитал, и в мире социализма, где забота о человеке—основной закон жизни.

 

<<< Содержание номера      Следующая страница >>>

 

©2009 Saxum.ruэлектронная библиотека медицинской литературы
Яндекс.Метрика